со своей кожаной сумкой на плече, а билеты продавала через окно. Так бывало три-четыре дня в году — каждую минуту вода грозила перелиться через порог,— и тогда мы смеялись сами над собой. Обычно же в дождь и солнце, зимой и летом я проводила время под открытым небом, это были томительные и однообразные часы. Муж и отец меняли друг друга у руля, у меня замены не было. Всегда по их знаку я отвязывала канат от сваи, последней вспрыгивала на паром и первой — на землю и снова привязывала канат к свае, теперь уже на другом берегу,— и так с  утра до вечера. То же самое всю свою жизнь делала моя мать, теперь она лежала больная и не могла больше работать.
Запахи, сырость, ледяные утренние туманы над Эльбой не каждому на пользу. Вода затхлая и год от года становится все грязнее. Видишь, как проплывают отбросы, грязь, пуки волос, бумага, нефтяные пятна. Река выбрасывает все это на берег, печет солнце,